Уровень владения методологией изучения текстов записок иностранцев XV-XVII веков справедливо назван Алексеем Лобиным «пещерным», здесь ни убавить, ни прибавить. Кстати, сходный стиль аргументации продемонстрировали и обрушившиеся на него с ответной бранью «защитники» Мединского в лице бывшего директора Института российской истории РАН А.Н.Сахарова, второго оппонента В.М. Лаврова и других. 

     Метод работы В.Р. Мединского с трудами предшественников прост – это продолжение комбинаторских упражнений по присвоению чужих исследований, о которых рассказывается косноязычным языком диссертанта. Как журналист, В.Р. Мединский все сделал, как учили. Взял чужие исследовательские разыскания, пересказал их, кое-где переставил слова, добавил собственные суждения. 

Сравним, например, великолепный текст Е.Ч. Скржинской, исследователя и публикатора текстов венецианцев Иосафата Барбаро и Амброджо Контарини, с тем, как о том же самом на основе ее текста пишет В.Р.Мединский:

«3. Биография Иосафата Барбаро. 
В первый день декабря 1431 г. Франческина, вдова знатного венецианца Антония Барбаро, привела своего сына Иосафата во дворец дожей, чтобы внести его имя в списки юношей, допущенных к процедуре «золотой баллоты» (ad ballotam aureatam, alla balla d’oro). Так назывался способ выборов (electio) в члены Большого Совета Венецианской Республики небольшой группы (не более 30 человек) сыновей венецианской знати, достигших 18 лет…»
Барбаро и Конатрино о России. К истории итало-русских связей в XV в. / Вступ.ст., подг.текста, перев. и комм. Е.Ч. Скржинской. Л., «Наука». 1971. С.64.

А теперь изложение В.Р. Мединского:

«Собирая данные о И. Барбаро, Е.Ч. Скржинская обнаружила в итальянских архивах документ о том, что в 1431 году его мать, вдова Франческа, привела сына во дворец дожей для включения его имени в число лиц, допускаемых до выборов в члены Большого Совета Венецианской республики. Обычно их было не более 30 – граждан из лучших фамилий города и достигших возраста 18 лет…».
С. 77 диссертации В.Р. Мединского. 

И так на основе работы Е.Ч. Скржинской собираются в дальнейшем оба биографических портрета - и Барбаро, и Контарини. Но ведь это уровень студенческого реферата, а не докторской диссертации!

 Все, что автор диссертации знает о биографиях иностранцев, писавших о России, и публикациях их трудов, взято по преимуществу из таких вот монографических исследований памятников. Только самих источников, и работ о них, в том числе в зарубежной историографии, значительно больше, чем это представляется Мединскому. А диссертация пишется в стране, обладающей богатейшим, но никак не использованным, собранием «Rossica» в Национальной библиотеке России. 

 Далее «изучается» печатный текст самого источника, при этом Мединского не интересуют проблемы бытования рукописей записок иностранцев, достоверности переводов. Иногда он даже предпочитает текст перевода XIX века современным изданиям! Различить, где академическое издание памятника, а где популярное, будущий доктор исторических наук оказался не в состоянии, сверки с разными публикациями на всех других языках, кроме русского, не проводил. 

Рассказ об обстоятельствах появления записок иностранцев для В.Р. Мединского - только вспомогательная часть работы, подготавливающая читателя к главному и, несомненно, оригинальному достижению В.Р. Мединского (в смысле экстравагантности). С серьезным видом разоблачать фальсификации, обижавшие русских царей, может только очень большой чудак. Диссертанту всюду мерещится вредный для России пиар, и он пытается убедить себя и других в том, что защищает прошлое России, как будто нападения происходят прямо сегодня. 

Приведем немного примеров из работы В.Р.Мединского, чтобы было понятнее, что новизной в этом труде являются только «фобии» диссертанта, априорно обвиняющего всех иностранцев, писавших о России, во лжи. 

Ни в каких комментариях они не нуждаются, а степень предвзятости «анализа» В.Р.Мединского просто зашкаливает...