В. Мединский. Фото И. Соловья

7 декабря диссертационный совет исторического факультета МГУ решил не рассматривать по существу диссертацию министра культуры Владимира Мединского. Как проходило заседание, о чем шли споры и почему диссовет нарушил процедуру, рассказал участник совета, профессор истфака МГУ, зав. кафедрой истории России XIX века — начала XX века Сергей Мироненко. Вопросы задавал Павел Котляр.

— Сергей Владимирович, какое все-таки решение вчера принял Ваш диссовет 501.001.72 по вопросу диссертации министра культуры?

— Первое. Диссертация в диссовет не поступила. Следовательно, обсуждения по существу не было. Второе. В совет было прислано заявление Козлякова, Бабицкого и Ерусалимского. И совет принял решение, что не может рассматривать его по существу, поскольку, как было сказано, в этом заявлении не было сведений о плагиате и нет сведений о нарушении процедуры защиты. Мне это решение непонятно, я голосовал «против», как и пять моих коллег. Один человек воздержался, более половины проголосовало «за». Мне кажется, что всё это проведено с грубыми нарушениями положений о процедуре рассмотрения подобных заявлений, установленных ВАК.

— В чем конкретно было нарушение процедуры?

— ВАК выбирает диссовет и посылает туда три документа (заявление с аргументацией, саму диссертацию и диссертационное дело). После их получения диссовет на первом заседании образует комиссию из трех человек, чтобы она внимательно разобралась, справедливы ли упреки или нет. Через какое-то время на следующее заседание приглашаются заявители и тот, кого пытаются лишить степени. Поскольку диссертации мы не получили, я и шесть моих коллег протестовали против процедурных нарушений. Мы не должны были рассматривать это заявление, а должны были вернуть в ректорат. Мы могли и сами запросить диссертацию, но совет не счел это необходимым.

— А Вы сами находите вескими претензии, изложенные в заявлении?

— Абсолютно.

— А была на заседании какая-то дискуссия?

— Да, была. Я сказал, что мы вообще не имеем права рассматривать этот вопрос (об отказе), поскольку нет диссертации. И я как член ВАК очень хорошо помню заседание президиума ВАК, который направил для рассмотрения эту диссертацию на исторический факультет МГУ. И для ее рассмотрения существуют определенные правила...

— Я правильно понимаю, что по закону диссовет, в который ВАК спускает эту диссертацию, просто не может ее не рассмотреть?

— Абсолютно верно. Эти правила установлены правительством, Министерством образования. Если в министерство поступило заявление, что какой-то человек неправомерно получил степень, причем по разным причинам, диссертация должна быть пересмотрена. Если ВАК принимает это заявление, то это значит, что все формальности были соблюдены. ВАК решает, в какой совет направить диссертацию. А это, как Вы знаете, не первый совет в деле министра — ранее был уральский, теперь вот московский диссовет, и всё уже приобретает какие-то комические формы. В заявлении выявлен один факт некорректного заимствования, но там и гораздо более серьезные вещи присутствуют…

— Если диссертация все-таки придет в диссовет, рассмотрение по существу состоится?

— Если диссовету из ВАК вновь будет направлена диссертация, совет не вправе отказаться от ее обсуждения. Он должен будет это сделать. Как я понимаю, тут есть два выхода. Искать еще один диссовет, либо вернуть ее на исторический факультет.

— А с конца декабря, когда диссертация была отправлена в ваш диссовет, на его членов, на вас, какое-то давление оказывалось?

— Нет. Но на заседании было сказано деканом, что дело приобрело политический характер, на что я категорически возразил: при чем тут политика?

— А когда диссовет разошелся, кому-то было понятно, что будет дальше?

— Никому ничего не было понятно… А вечером после заседания не стало члена диссовета, профессора нашей кафедры Николая Дмитриевича Ерофеева. Он голосовал против этой резолюции, пришел домой и умер.